anka_ig

Закончила четырехнедельный курс молодого бойца – тиронут. Новобранец, на иврите, тирон – от латинского tironis, что значит молодой солдат. Курс самый щадящий, для самых небоевых солдат, цель которого познакомить нас с армией, научить основам военного дела и объяснить нам, что если мы не воины, это еще не значит, что мы не нужны армии.
Курс был очень познавательный. Правда, боюсь, не так, как имело в виду начальство.
       
На нашей базе есть 9 рот. В каждой роте 4-5 взводов, а во взводе 4-5 классов. Я была в роте «Бенталь», взвод 4, класс 1. Нужно было закончить 12 лет отучиться в школе и закончить первый курс в университете, чтобы снова попасть в первый класс.
Обращаться к командирам можно только по строгой форме – встать по стойке смирно, автомат в плотную к правой ноге, фляжка в плотную к автомату, каска в плотную к фляжке. И обращение типа «товарищ командир, разрешите обратиться!». Только обращение у нас в повелительной форме. Получается что-то вроде «командир, слушай сюда!».
На каждую задачу нам выдается время – пятьдесят секунд, что построиться там, три минуты чтобы начать уборку палатки, двадцать минут перерыва ну и т.д. Последние шестьдесят секунд надо выкрикивать оставшееся время каждые десять секунд. Последние десять секунд двигаться нельзя. Любимая фраза командиров – «ты двигаешься в мои десять секунд!». Длина этих десяти секунд меняется – они начинаются с нашего крика, а кончаются, когда решит командир (по моим наблюдениям, десять секунд могут длиться минуту).
База наша находится на юге, в тридцати км от сектора Газы. А тиронут начался в разгар операции «Несокрушимая скала». Поэтому в первые две недели добавляли остроты тревоги, звучащие от одного до пяти раз в день. Из-за военного положения мы всюду должны были ходить не только с полной фляжкой воды, но и с каской. Когда мы еще и получили оружие, посещение столовой превратилась в эквилибристический этюд – одной рукой придерживаешь автомат, второй держишь фляжку и каску, третьей держишь поднос с едой, четвертой накладываешь еду.
       
Каждый день можно было записаться к санинструктору и пожаловаться ему на жизнь. Он может выдавать «пторы» - разные освобождения. Эти освобождения можно получить от солнца – то есть, строиться только в тени, от ботинок – можно ходить в кроссовках или в тапочках, в зависимости от проблемы, от формы – да, я видела девочку, которая целый день ходила в штатском из-за проблемы с кожей, от веса – поднимать не более 10% собственного веса (у некоторых получалось не больше 4 кг), от стояния – каждые двадцать минут можно сесть на десять минут (в простонародье называется «птор двадцать-десять»), ну и т.д.
Пторы бывают постоянные – например, если ты мало весишь, то таскать нельзя никогда. А бывают пторы временные – на день, или на неделю, или как получиться. Например, солдатке со склонностью к плоскостопию дали птор от обуви на неделю. Видимо, надеялись, что пройдет. По истечении срока пртора, снова идешь к санинструктору, и он снова выписывает птор.
К санинструктору ежедневно записывалось около пятнадцати человек только из нашего взвода. И почти все получали пторы. Поэтому на каждый вызов добровольцев следовал ответ – «командир, у меня птор». У нас даже шутка появилась, что в случае нападения врага, прозвучит фраза – «эй, враг, у меня птор!»

Когда нам выдали снаряжение (два комплекта рабочей формы, две фляжки, каска, жилет, шапка и сумка для этого хлама), с нас за него взяли расписку. В случае потери – суд и компенсация. Одну фляжку нужно всегда носить с собой. Если выйдешь из палатки без фляжки, командиры объявят, что ты оставил ее без присмотра, и сделает выговор. До перемирия с Хамасом, выходить без каски тоже было запрещено. Когда настало перемирие и разрешили спрятать каски, жизнь сразу стала прекрасна.
Автомат должен быть всегда на тебе. Если фляжку можно еще оставить на кровати и пойти на другой конец палатки, то с автоматом этот номер не пройдет – командир поймает, убьет. В душ тоже ходить надо с автоматом и вешать напротив душевой пока моешься. На ночь автомат кладется под матрас. Если плохо положишь, ночью может прийти командир и спереть. А на утро предъявят недосмотр за оружием.

Среди уроков, которые мы должны выучить, был урок доврачебной медицинской помощи – как накладывать жгут и повязку и как открыть дыхательные пути. После урока тренировались друг на друге. Командир задает ситуацию, и мы оказываем первую помощь, объясняя, что мы делаем.
 Далее следующая сцена: лежит «раненая», якобы без сознания, над ней склоняется солдатка.
 - Я оттащила ее от опасности. Забрала автомат и положила в сторону. Теперь я ее осматриваю. Командир, какие у нее ранения?
- Она была на дежурстве, и в нее выстрелили. Пуля попала в ногу, и рана сильно кровоточит, - «раненая» поднимается на одном локте.
- Командир, разве меня не машина сбила?

Перед тем, как выдать нам автоматы, нас долго натаскивали, что автомат ни за что, никогда нельзя бросать. Что охранять его надо как свою жизнь. Ну и так далее. В общем, прониклись, поняли, получили оружие.
Далее, урок как разбирать и собирать оружие. Командир наглядно показывает, объясняет.
- Вот так. Вопросы есть?
- Скажите, командир, а если когда мы разберем автомат раздастся тревога, что нам делать с автоматом?
- Правильный вопрос. Вообще-то, автомат бросать никогда нельзя, и это тяжкое преступление. Но поскольку вы не успеете его собрать, а ваша жизнь, все же, дороже автомата, то в данном случае бросаем все как есть и бежим в убежище.

У одной нашей девчонки начались боли в спине. Сильные, до обмороков. Командиры послали ее к врачу, а та сказала, что это просто мышцы. Само пройдет. Короче, после двух недель обмороков по три раза в день, армия решила послать ее в приемный покой. Там сделали снимки, и сказали, что ей таскать можно не больше чем 3 кг.
Каждый солдат должен носить с собой фляжку (1 кг) и автомат (3 кг). Кто догадается, что командиры разрешили девчонке разрешили не носить с собой? Правильно, фляжку.

Однажды утром, на построении, командир спросил у класса, были ли проблемы ночью, о которых он должен знать (вопрос задавался каждое утро). Ответ он получил неожиданный:
- Командир, у меня ночью собака сперла кроссовок.
(В середине дня, во время урока, мы видим, как кто-то нашел и принес изжеванный кроссовок. Одна из девчонок, с криком «это же мой кроссовок» срываясь с места, бежит к нашедшим. Тут легли уже все, включая командира.)

Только три вещи могут заставить тирона двигаться с максимальной скоростью:

1. Ракетная тревога (если не учебная)


2. Автомат забытый на кровати


3. Автобус, который увезет нас отсюда (с местности на базу или с базы домой)

Правила безопасности:

1. В случае ракетной тревоги нужно схватить каску (а если автомат выдали, то и его. Фляжку можно бросать, ее не так жалко), бежать в специальные бетонные трубы и сесть там, нахлобучив каски. А командиры нервно пересчитывают нас и перезваниваются – «сколько у тебя из четвертого взвода? Как трое? А где же еще четверо? Из второго? Сейчас, солдаты, второй взвод, поднять руки! У меня пятеро. Ну слава богу. Сейчас проверю в пятой трубе»


2. Что бы, в случае пожара в одной из палаток, огонь не перешел на соседние палатки, надо окружить палатку двумя пятисантиметровыми каменными стенками. Поэтому, каждое утро, после мытья пола в палатке (тоже дело увлекательное. Палатка стоит на бетонной плите, посреди пустыни. Ветер дунет, и весь песок, что мы вымыли, снова в палатке), надо скребком аккуратно сгребать камни в ровный ряд.


3. В случае пожарной тревоги, надо, прикрыв рот тряпкой, выбежать с криком «пожар! Пожар!» (да, кричать обязательно) из палатки и построиться на другой стороне асфальтовой площадки. Главное, не забыть надеть военные ботинки. Нам сообщили, что наша палатка сгорает дотла за 7 секунд. Кто-нибудь пробовал, спросонья, надеть эти ботинки за 7 секунд?!


4. Если на базу проник террорист, тироны должны залезть под кровати, прижав к груди автомат и надев каску, а командиры будут ходить вокруг и охранять их.


5. Внешней охраной базы занимаются тироны. Когда тирон заступает на дежурство, ему выдают два магазина по двадцать девять патронов – «вы думаете, вы охраняете с автоматом ради красоты?» (остальное время, видимо, ходим с ним для красоты, так как патроны обычно не выдают). Нам объяснили, как вести себя, в случае приближения подозрительной личности – стой, кто идет. Стой, стрелять буду (повторить на арабском). Два выстрела в воздух. Выстрел по ногам или по колесам (у кого, что есть). И стрельба на поражение. Если грозит непосредственная опасность (он прямо на тебя бежит с ножом, автоматом, или уже душит), стрелять можно сразу. Но в обоих случаях, прежде чем стрелять, надо запросить разрешения по рации (которая иногда есть, а иногда даже работает).


6. Патроны нам выдают, это нормально. Мы же, типа, солдаты. Но кипяток выдавать нельзя – это небезопасно, можно обжечься. Горячий чай можно купить в магазине напротив столовой. 7 шекелей стакан.

Бесполезные навыки, приобретенные на тиронуте:

1. Ходить по песку не пачкая ботинок. Поскольку после каждой перемены ботинки должны быть начищены, а каждый раз чистить не охота, то научаешься ходить аккуратно и по камушкам. Кстати, чаще всего ботинки просто протирались влажной салфеткой.


2. Производить почти любые операции одной ногой и, на крайней случай, одной рукой. Потому, что руки всегда заняты – одна рука всегда должна быть на автомате, а во второй были фляжка и каска.


3. Собирать, разбирать и чистить автомат М-16. При всем моем уважение к этому оружию, этот автомат используется только на тиронуте. На службе мне, скорее всего, автомата вообще не дадут, а боевые части имеют более новое оружие.

В общем, вот. В четверг вернулась домой. Автомат я сдала, так что любимый город может спать спокойно. Но если родина призовет, я даже знаю, как его зарядить (разумеется, только с разрешения командира).